Блоги экспертов

Вероника Корбут ВАЖНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ ПРОДАЖИ Упакуйте! Покупаю)

Вероника Корбут МОЕ МНЕНИЕ О НЕКОТОРЫХ ПРИНЦИПАХ ПРОДАЖИ И ПОКУПКИ НЕДВИЖИМОСТИ После встречи со мной, моя клиента пошла к своей соседке и рассказала ей обо мне, моем подходе, наше...

Вероника Корбут ПРО КЛИЕНТОВ В прошлое воскресенье ездила на праздник коттеджного поселка к клиентам - посмотрела как такие празд...

Вероника Корбут УЧАСТОК ПРОДАЛИ ЗА ПАРУ ДНЕЙ | история сделки клиен: "«я так рада! Что целый год Вас ждала!"

Демонтаж «Серого пояса» стоит до 20 млрд. рублей

Николай Афонин

заместитель генерального директора демонтажной компании «Арасар»

О текущих проблемах и правилах игры на рынке демонтажа жилых, торговых и промышленных объектов читателям «Разумной недвижимости» рассказывает заместитель генерального директора демонтажной компании «Арасар» Николай Афонин.

- Какие последние законодательные нормы меняли правила игры в данном бизнесе?

—Последняя законодательная норма, которая коснулась, в том числе, демонтажников в финансовом аспекте — Федеральный закон № 372 (от 01.07.2016), усиливающий контроль за деятельностью саморегулируемых организаций (СРО). Строительные компании теперь обязаны состоять в СРО по месту регистрации. При этом взносы членов в компенсационный фонд переводятся между СРО без потерь.

Проблемы возникли у компаний, дополнительно состоявших в так называемых отраслевых СРО. Новый закон, как это часто бывает, не учел реальность, а именно — десятки компаний, состоящих, помимо прочего, в отраслевых СРО перечислили взносы (от 300 тыс. руб.) в «отраслевой» компенсационный фонд. И механизм перевода в данном случае законодательством не описан.

Владельцы «зависших» взносов ждут разъяснений механизма перевода средств от Национального объединения строителей (Нострой). Однако какие-либо акты или официальные пояснения по данной ситуации не подготовлены и информации о том, когда таковые могут появиться, все еще нет. Все средства, перечисленные ранее в бюджет компенсационных фондов СРО, остаются в «подвешенном» состоянии. По самым общим оценкам, речь может идти о суммах до десятков миллионов рублей, это деньги не менее 100 строительных компаний на территории одного только Санкт-Петербурга.

- Многие эксперты строительного рынка считают, что будущее Петербурга не в строительстве «муравейников» на окраинах, а в планомерном освоении «Серого пояса» города. Отмечаете ли вы тенденцию к росту заказов на демонтаж в петербургских промзонах?

—Да, тенденция к росту есть. Например, по сравнению с прошлым годом портфель наших контрактов в этом сегменте увеличился на 18%. Однако потенциал роста намного больше. Снос ветхих зданий на промышленных территориях и редевелопмент всегда был одним из основных драйверов развития. По нашей оценке, следующий год должен стать еще более активным. В частности, наибольшим потенциалом обладает проект жилой застройки промзоны на Октябрьской набережной.

- В какую сумму можно оценить демонтаж неработающих предприятий «Серого пояса» Петербурга?

—Расчистка основных неиспользуемых площадей «Серого пояса» может обойтись в 15-20 миллиардов рублей. Точную цифру сложно прогнозировать, поскольку стоимость сноса формируется десятками факторов: от объема работ, выполняемых единовременно, до наличия на территории опасных отходов и необходимости переноса транзитных коммуникаций.

- Для справки: поясните нашим читателям, сколько, например, стоит демонтаж одной хрущевки?

—При комплексном подходе к такой задаче можно обозначить диапазон 5000-10000 рублей за 1 освобождаемый квадратный метр участка. На стоимость, конечно, влияет объем работ: разовый ли это проект или речь идет об освобождении целого квартала.

- А как в принципе в нынешнем году вели себя цены в вашем рыночном сегменте?

—В целом, цены не опережали инфляцию. Более того, некоторые игроки в конкурентной борьбе начали цены снижать, дело дошло до реального демпинга. Но на рынке демонтажа существует два вида демпинга. В первом случае компании стремятся любой ценой зайти на объект и снижают стоимость работ до абсурдных значений. Они готовы работать себе в убыток, главное — получить заказ. На какое-то время такая практика может и приемлема, но в долгосрочной перспективе этим заниматься невозможно.

Во втором случае снижение цен обусловлено технологиями. Оборудование и средства механизации новых поколений эффективнее, чем предыдущие. Например, мы в этом году на одном из объектов федерального значения сократили сроки работ с планируемых 6 до фактических 4 месяцев. Этого удалось добиться как раз за счет применения новых экскаваторов с модернизированным навесным оборудованием и новейшего алмазного оборудования. Техника отработала весь цикл почти круглосуточно, без сбоев.

- Испытываете ли вы давление конкурентов из Москвы, или наоборот региональные компании наступают и демпингуют в столице?

—Исторически сложилось, что в Петербурге базируется сразу несколько крупных демонтажных компаний. Здесь конкуренция за заказы, прежде всего, возникает между местными игроками. В столице есть компании, специализирующиеся на отдельных видах демонтажных работ. Они составляют здоровую конкуренцию именно в своих сегментах. При этом, множество петербургских компаний постоянно работают в Москве.

Московский рынок - очень большой, и главное требование к подрядчикам — наличие профильного опыта и гарантий, что все будет сделано в срок. В данном случае низкая цена - не аргумент. Мы, например, выполняли алмазную резку и бурение при демонтаже 14-го корпуса московского Кремля. Тогда работа велась совместно с московским подрядчиком, это нормальная практика.

Регионалы стремятся, прежде всего, закрепиться на своем рынке. Например, на Урале или в Краснодарском крае есть свои крупные демонтажные компании, работающие преимущественно в своем регионе.

- Самая трудная задача за последние пару лет, которую приходилось решать?

—У нас простых задач не бывает - это не шутка. К нам обращаются как раз за решением сложных и срочных задач. Например, мы провели комплекс демонтажных работ при реконструкции «Сегежского ЦБК» в Карелии.

Масштабы реконструкции таковы, что Сегежский ЦБК в своем прежнем виде, фактически, перестает существовать. От запуска этого проекта напрямую зависит экономическое процветание города, а также развитие республики Карелия. В нашу задачу входила подготовка площадки до начала работы генерального подрядчика, который на тот момент еще не был выбран. Необходимо было демонтировать фундаменты, стены, перекрытия, оборудование и выполнить антикоррозийную защиту металлоконструкций для старта многомиллиардной стройки. Основной же задачей был демонтаж фундамента старой бумагоделательной машины (БДМ) – главного агрегата ЦБК. Уточню, для БДМ делался собственный, особый по размерам и прочности фундамент.

- И как решение выглядело на практике?

—Из нашего парка техники были задействованы, постоянно сменяя друг друга, мощные гидромолоты на гидроножницы, специализированные экскаваторы Hitachi, Komatsu и Hyundai, канатные и дисковые системы пиления Hilti, а также демонтажный робот-манипулятор для работы в труднодоступных местах. Привлекались для сложных такелажных работ краны высокой грузоподъемности и другая вспомогательная техника. При всем этом на разной высоте, в разных осях работало более 80 человек.

По окончании основных работ установками алмазного бурения мы проделали в оставшейся части фундамента более тысячи метровых отверстий, который впоследствии был укреплен раствором. Также с противоположного берега Белого моря мы перебазировали дробильно-сортировочный комплекс Metso Minerals, и, вместо крупногабаритных отходов железобетона, стройка получила вторичный щебень.

Отдельно нужно напомнить, что на проектах с крупными инвестициями времени на работу выделяют настолько мало, насколько только возможно. Инвесторы, естественно, хотят как можно быстрее запустить производство и начать получать прибыль. Все внимание было приковано к нам, так как мы должны были закончить работу первыми, чтобы десятки последующих подрядчиков стартовали со своими блоками работы. Собственно, это и есть миссия профессионалов в демонтаже — обеспечивать плановый старт проекта, какой бы сложной ни была задача.